https://zakon.ru/blog/2024/02/07/ubytki_s_direktora_pri_bankrotstve_organizacii_gde_granica_kogda_oni_korporativnye_a_kogda_prichinen, в которой поднимались вопросы границы между корпоративными и кредиторскими убытками в деле о банкротстве.
Было обращено внимание, что на тот момент существовало лишь Определение Верховного Суда № 307-ЭС22-20271 (3) от 6 марта 2023 года в котором указано на необходимость разграничивать убытки, причинные кредиторам, и корпоративные убытки, требование о взыскании которых фактически направлено на возмещение вреда, причинного собственникам юридического лица. При этом не было ясности, какие убытки определенно можно отнести к корпоративным, а какие – к кредиторским, поскольку определение от 06.03.2023 г. эти вопросы не раскрывало. Иных судебных актов Верховного Суда или Конституционного Суда, которые бы подробно рассмотрели природу банкротных убытков, не было.
Также автором был поднят вопрос – «кто и как должен устанавливать природу убытков – арбитражный управляющий самостоятельно или в ходе рассмотрения разногласий согласно ст. 60 Закона о банкротстве?»
28.03.2024 г. было опубликовано Определение Верховного Суда РФ № 305-ЭС23-22266 по делу А40-169761/2018, которое дало ответы на большую часть заданных в статье вопросов.
Хочется отметить, что было ощущение того, что Верховный суд займет позицию, что к убыткам применимы положения ст. 61.17 Закона о банкротстве в силу единой правовой природы убытков и субсидиарной ответственности, поскольку именно такой позиции, по большей части, придерживаются арбитражные суды округов. Однако, этого не произошло, и Определение от 28.03.2024 г. стало приятной неожиданностью.
Итак, Верховный суд подтвердил свою позицию, что необходимо различать кредиторские и корпоративные убытки. При этом, впервые, кредиторские убытки поименованы «конкурсными», а корпоративные – «замещающими».
Согласно позиции Верховного суда, кредиторские убытки необходимо реализовывать в порядке п. 2 ст. 61.17 Закона о банкротстве, а корпоративные – с учетом «правил статей 134, 142 Закона о банкротстве в форме распределения конкурсной массы, пополненной на сумму взыскания такой задолженности либо суммы, полученной от реализации данного права требования на торгах».
Судом даны некоторые характеристики видам убытков. В случае взыскания корпоративных убытков прямым выгодоприобретателем выступает должник (его акционеры), ввиду чего цена такого иска законодательно не ограничена размером требований кредиторов (пункт 6 статьи 61.20 Закона о банкротстве). Она определяется по правилам статей 15, 53.1, 393, Гражданского кодекса Российской Федерации и равна сумме всех убытков, причиненных организации. Предъявляя такой иск, кредиторы являются лишь процессуальными истцами, наделенными в силу пунктов 1 и 2 статьи 61.20 Закона о банкротстве полномочиями выступать от имени (вместо) корпорации и ее акционеров. При этом корпоративные убытки (в отличие от кредиторских) изначально не принадлежат сообществу кредиторов, поскольку направлены на возмещение вреда, причинного собственникам юридического лица. Удовлетворение от такого права требования кредиторы в процедуре банкротства могут получить лишь с учетом правил статей 134, 142 Закона о банкротстве в форме распределения конкурсной массы, пополненной на сумму взыскания такой задолженности либо суммы, полученной от реализации данного права требования на торгах.
В пункте 4 Определения Суд недвусмысленно указал, что к корпоративным убыткам как к активу самого должника (его акционеров) механизм ст. 61.17 Закона о банкротстве не может быть применим.
Иной правовой природой обладают кредиторские убытки (статья 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, статья 61.13 Закона о банкротстве). С точки зрения законодательства о банкротстве право на соответствующий кредиторский иск возникает с момента, когда носящая недобросовестный характер деятельность должника начинает приносить вред кредиторам, то есть когда поступления в имущественную массу должника становятся ниже его кредиторской нагрузки (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25.09.2020 № 310-ЭС20-6760), иными словами, когда стоимость чистых активов корпорации приобретает отрицательное значение. Само субъективное право требовать взыскания кредиторских убытков принадлежит не корпорации, а сообществу кредиторов (конкурсной массе). В отсутствие кредиторов права на привлечение к субсидиарной ответственности или на возмещение кредиторских убытков (равно как и на конкурсное оспаривание) не имеется как такового. Поэтому должник (корпорация) в такой ситуации выступает лишь номинальным держателем права от имени сообщества кредиторов.
В отношении кредиторских убытков суд отметил, что если их размер не покрывает размер требований всех кредиторов - недопустимо отступать от очередности, установленной статьями 134 и 142 Закона о банкротстве, в связи с чем при выборе кредитором способа распоряжения правом требования в виде его переуступки первоначально необходимо соблюсти очередность удовлетворения текущих и реестровых требований, а при недостаточности средств – пропорциональность размеру требований кредитора соответствующей очереди.
Из п. 4.2. следует, что вопрос выяснения правовой природы взысканных убытков относится к компетенции судов (прежде всего к судам первой и апелляционной инстанций). Хотя, по мнению Автора, в любом деле вопрос инициирования процесса реализации убытков относится к компетенции арбитражного управляющего.
Как можно в целом оценить данное определение? Скорее, положительно. Во-первых, п. 1 – 4.1. определения являются «общими», без привязки к конкретному делу. Непосредственно делу А40-169761/2018 посвящены п. 4.2 и 5 Определения. Таким образом, Верховным судом, по факту, даны разъяснения, как действовать при рассмотрении аналогичных споров.
Самое главное – при рассмотрении вопросов реализации убытков, взысканных в порядке ст. 61.20 Закона о банкротстве, судам следует определять, являются ли убытки корпоративными или кредиторскими, и в зависимости от этого утверждать или не утверждать отчеты арбитражного управляющего.
Ранее суды, за редким исключением, не выясняли природу убытков, а указывали на лишь, применяются ли к убыткам положения ст. 61.17 (примерно в 95% случаев) или общие правила реализации имущества (примерно в 5% случаев).
Таким образом, Определение Верховного Суда РФ № 305-ЭС23-22266 от 28 марта 2024 г. является по-своему «прорывным» и дающим новый виток развития судебной практики. При этом, хотелось бы получить более конкретные формулировки в отношении корпоративных убытков, полагаем, что это вскоре будет выработано судебной практикой.
Ульяновский Вячеслав